- ... как жаль, как жаль, ахахахахах!

Этот смех эхом отозвался по туннелям, и он чувствовал себя как никогда странно. Он смеялся так чисто, но так безумно и слышал собственный голос как никогда четко. Этот адреналин, воодушевление, возбуждение, называйте как хотите, сейчас буро-белому вообще до этого как до звезд в ночном небе. Он сосредоточен только на том что смог, успел, поймал, выхода для них уже нет. Теперь, когда он видел их ошарашенные и обозленные лица, исказившийся и бегающий взгляд, анализирующий пути для побега. Но все закончено. Он, будучи пауком, медленно притягивает к себе своих жертв, отрывает крылья, наслаждаясь моментом величия, безумно смеется, еще не осознавая, что буквально сошел с ума и словно поехал на том, видя как собственное отражение в воде взмывает к власти и получает признание. Остановить сразу троих. В одиночку (хотя, учитывая Чернушку даже двоих, но так ситуация же еще лучше складывалась). Стать тем самым единственным, одаренным и талантливым с самого рождения. Взойти на место освещенное солнцем, предназначенное лишь ему, заливаясь радостью от самолюбия, присущего где-то глубоко внутри. Вдыхать совершенно чистый воздух, наблюдая как все поклоняются ему. Эта мания величия сводила с ума, манила и двигала им. Словно единственная надежда в этих туннелях, в глубине его сердца. Что его признают. Совсем как отец, держа в своих цепях весь мир, управляя и повелевая всеми, словно это его собственный кукольный театр. Тот самый, что он видел, проходя по улицам деревень. Нити, оплетенные вокруг смуглых деревяшек, со странными лицами, под умелым управлением могли бы исполнить его просьбу. Пожалуй, это было его самой главной целью.

Ослепленный желанием силы, как ребенок в трущобах, сумевший пробиться на свет, упорством и старанием. Это восхищение, перебивающее боль и ссадины на коленках. В любом случае для Перечницы и её маленьких спутников это уже конец игры.

И кажется, вот, осталось совсем чуть-чуть протянуть лапу вверх, вылезая из-под тех страданий и унижений что он терпел. Он смог лишь обернуться на голоса, кричащие что-то, только моргнул. Все было таким громким, оглушало. Слишком много криков. Его будто пытаются пробудить от приятного сна. Если это сон - просыпаться не хотелось. Это было исполнение его желания, зачем ему нужно было просыпаться? Некая пелена, туманность охватила уши. Вот, наконец затишье. Член банды в наслаждении прикрывает глаза, встречаясь лицом к лицу с усталостью. В груди все еще бушевал огонь, лапы так и требовали провестись по кому-нибудь максимально сильно, но сам разум не желал приходить. И как только секундная глухота ушла он почувствовал, что пора бы бежать и отскакивать. Только вот поздно.

Выстрел. Будь он ребенком, сбежавшим из трущоб, это был бы момент когда его, грязного пристрелил кто-то из полицейских, стоило бы ему только протянуть руку. Холодное тело уже падало на пол, больно ударяясь головой. Так и член банды столкнулся с ним уже второй раз за день, прежде чем осознать это. Как только он хотел было увернуться, почувствовал эту обездвиженность. Стой, погоди, что только что произошло?

Он помнил свое моментальное появление, много криков и то, что он снова провалился. Те двое бежали, Лавинка, неся в зубах малышку ускакала куда-то... В племя, скорее всего, куда еще? Буро-белый досадливо цокнул языком. Телом было сложно двигать, а Перечница точно давила на раны, еще не успевшие зажить от отца. Его задняя лапа заныла, напоминая о своем существовании и Алоэ издал непонятный звук боли. Слишком тихий чтобы кто-то его услышал. Но теперь уж сын Дурмана слышал всё до невозможности хорошо и четко. Каждый шорох и топот лап впереди он слышал с особыми толчками, так как был прижат головой к полу. Эти звуки отдавались ему как удары по барабанным перепонкам, и он бы уже давно оглох, только смог повернуться голову к стене, защищая их. Он не знал, что уши могут быть настолько чувствительны. Но что более важнее... Почему он все еще под Перечницей?

Кот попытался двинуться и дернуть лапой, дабы начать освобождаться, но черт возьми, эта хватка такая крепкая!

Буро-белый даже восхитился этой силе, своему противнику, но было слишком больно, чтобы это восхищение продолжалось слишком долго. И когда он начал хвалить соперника? Ну и ладно. Попытается еще раз.

Попытка два... Но он не собирался сдаваться так просто! Не сегодня, не сейчас, не в этот момент, совсем не вовремя. Да будто он когда-то отступал? Гонимый желанием показать себя даже сейчас, буро-белый все время дергался, давая старым ранам повод вновь заболеть. Алоэ зашипел. Ему это начинало не нравится. То, что он совсем бессилен оскорбляло даже больше этого унизительного положения. Боль на мгновение заглушилась, так как внимание Алоэ переключилось лишь на попытки выбраться. Анализируй, анализируй, думай, решай, действуй наконец! Он не может все время быть в таком отвратительном положении. Обида начала захлестывать все остальное. Почему? Почему черт подери все. Обязательно. Должно. Было. Оканчиваться. Его. Неудачей. Что за закон подлости? Сама жизнь отрицала его.

- Отпусти нас, и твой ненаглядный не пострадает.

Что она сказала?

Он не пострадает, пф, да это же смешно. В любом случае уже пострадал, вон как тело ноет и ломит. Так что извольте отпустить, раз слово не держите. Еще одна попытка... Неудачно. Кот потихоньку начал сомневаться в своих силах, а страхи и слабости всегда приходили, когда ставилось под угрозу его самолюбие. Она же не имеет ввиду убийство? Хотя, учитывая ситуацию и саму Перечницу... Может быть.

По спине прошла дрожь, и он почувствовал еще большее давление не только на тело, но и на его эмоции. Буро-белый словно под водой и его уверенно придавливало камнем, не давали всплыть. От таких мыслей буро-белый уже и правда чувствовал воду в носу, ушах и глазах, словно задыхаясь. Но, уловив пастью воздух успокоился. Все еще здесь и все еще нет выхода. Еще несколько мгновений и он заснет: усталость никто не отменял, и она тоже давила. Хотя в такой ужасной ситуации довольно сложно заснуть.

И все же, буро-белого медленно охватывала вездесущая паника. Кот никогда не задумывался о таком печальном исходе в виде смерти. Он был всегда уверен в своих силах, но сейчас, когда эта уверенность ставилась под угрозу по телу сына Дурмана то и дело проносилась дрожь. Его будто так и прошибало током от различных мыслей. Если подумать, раньше он видел смерть. Она происходила всегда неожиданно и несправедливо. Каждый хищник, коим он и являлся боролся за жизнь. Охотился за жизнь, убивая тех, кто мельче и слабее - свою дичь. Алоэ видел жестокость, происходящую на территориях одиночек, в битву за хорошие места для сна или то же пропитание. В деревне людей она наступала еще неожиданней: он видел, как быстро пролетают машины, озлобленных псов, которых дразнил. И кажется, только в далеком детстве, когда бросила Ядовитая, думал о том, как бы выжить.

Теперь, когда он правда задумывался обо всем этом, ему не хотелось умирать. Столько сил он вложил в то чтобы стать сильнее, и все еще находились те, кто мог победить его. Медленно терялся смысл. Если он падет прямо сейчас... Был ли в этой жизни смысл? Он пытался вспомнить что-то, что сделало бы его жизнь не такой уж и напрасной, что сопроводило бы его на тот свет. Стоп. С чего он вообще подумал, что умрет? Он же не так слаб, верно?

Пока Алоэ просто лежал без дела, пришел и отец. Буро-белый быстро узнал это. Пусть не видел, но зато хорошо чуял и слышал. Родной запах бил в нос. Только вот... Почему он смеется? Даже не сдерживается.

Кота будто током прошибло от этого смеха. Отвратительно. Интересно он также смеется? Стоп, а почему Дурман вообще смеется? Тут есть какой-то повод для смеха? Член банды в упор его не видел и, если бы мог: непонимающе уставился, только смотрит в другую сторону. А сил даже на то чтобы повернуть голову уже не оставалось. Сейчас он собирал всю свою мощь лишь для того чтобы сделать мощный толчок, что скинул бы бурую кошку с него. Буро-белый зарычал, вслушиваясь в слова отца. Да. Да. Да! ДА ЕМУ ЖЕ НАПЛЕВАТЬ.

Член банды медленно терял самообладание. Его хватало только на то чтобы не ругануться прямо сейчас. Он смешал шок с агрессией, и признаться честно, уже готов был превращаться в трехголового монстра из фантастики и собственных сказок. Господи, да ему ведь совсем наплевать на то что его собственный сын прямо сейчас на грани смерти! Плевать на тех сбежавших, что уже могли добраться до границы племен. Ему всего лишь нужна своя лишь выгода и он мог бы убить и его с Перечницей прямо сейчас, если бы понадобилось. "Я за себя не отвечаю. Если я плюну ему в морду, то вина не моя"

- АХ ТЫ СУКИН СЫН ДА Я ТЕБЯ... - Алоэ на удивление даже для себя сделал неплохой толчок, сумев выбраться из-под хватки. Он стоял так несколько секунд после приземления, стараясь проанализировать то что совершил. Тут же он обратил внимание и на Перечницу, что галдела что-то без остановки. Кажется, словно все это время он находился в глубокой прострации из-за собственной злобы и слышал только отдающийся в собственных ушах смех: так глупо и не к месту он звучал. Буро-белый цокнул языком, размышляя на какую сторону встать. Перечница - предатель, но и Дурман та еще мразь, пусть и с восхитительной силой.

А кто вообще сказал, что ему нужно что-то говорить или поддерживать? Он всегда был лишь провокатором и наблюдателем, не желая вмешиваться. Что же мешает сделать это и сейчас? Кот нахмурился, поглядывая в сторону территории племен. Вряд ли успеет догнать, но так даже лучше, не придется подвергать нагрузке тело еще больше. Оно и так болело, может стоит лучше отдохнуть? И прибить Паучка заодно, что отстал. А Лисицу за то, что не соизволила помочь в погоне. Он же очевидно подавал сигнал для помощи своим криком и смехом!

- ...просто сожрал Фаера на глазах у всех.

Кхм, погодите-ка.

Алоэ уже ранее шутил про поедание себе подобных, буквально сегодня, насмехаясь над Паучком и проверяя его стойкость. Но у Перечницы было слишком серьезное выражение лица и интонация. Кот прищурился, вслушиваясь. Отвращение к отцу нарастало еще больше. Что же, пожалуй, все что он хочет перенять от белого исполина это искусство боя. Есть других ему не хотелось. И быть таким гадом тоже. В какой-то момент раздумий, Алоэ решил, что не хочет находиться в этой компании поехавших. Они конечно были сильны, но выгоды в этом ему не было, - только весь аппетит и сон пропадет, оно ему надо? Кот уже представил, как Дурман откусывает лапу какого-то котенка в туннелях и фу... Что за гадость.

- Папаша ты омерзителен, - высунул язык Алоэ заходя обратно в туннели, провожая взглядом котов. - Влюбитесь тут еще в друг друга и дальше драму разводите, хах. И мне не нужна чужая помощь, я же не слабак, - с отвращением протянул Алоэ, фыркая. Пусть дальше разбираются сами со своими тараканами в его голове, кот сочувствовать не умел и не собирался этому учиться. И находится в компании сошедших с ума было мерзко. Чего-то не хватает... Ах да. Можно и понаглеть. - Ни-ши-ши, Перечница, властью данной мне этим миром я разрешаю тебе убираться отсюда. Кыш.